Алтарь страха - Страница 84

И поэтому на выходе он ответил пристальным взглядом на взгляд здоровяка. Вернувшись на перрон, он сел в поезд, выбрав последний вагон. И теперь, делая вид, что читает газету, с этой удобной позиции рассматривал всех новых пассажиров.

Напряженно застыв, он вел наблюдение поверх края газеты и вдруг увидел, как здоровяк прошел по перрону и сел в поезд на два вагона ближе к голове состава. В тот самый вагон, где обычно и ездил Брэнсом и где сейчас наверняка сидят Коннелли и Фармло.

Но почему здоровяк выбрал именно тот вагон? Простое совпадение или он уже изучил привычки жертвы? Если так, то он должен что-то предпринять, когда выяснит, что Брэнсома нет в этом вагоне. И что же он предпримет? Очевидно, он окажется в затруднительном положении, поскольку у него слишком мало времени, чтобы осмотреть весь состав. И ему придется выбирать между тем, чтобы остаться в поезде, и тем, чтобы порыскать вокруг станции.

Поезд загудел, слегка дернулся и загрохотал, набирая скорость и постукивая колесами на стрелках. Похоже, здоровяк не покинул состав. Если он останется в поезде и не выйдет на остановке Брэнсома, тогда все в порядке. И станет понятно, что напряженный мозг жертвы просто запрограммирован видеть во всех окружающих подозрительных личностей.

Если же здоровяк пойдет сейчас по составу, высматривая жертву, и выйдет на остановке Брэнсома...

Возможно, именно сейчас он вовлекает в разговор Коннелли и Фармло, коварно направляя беседу в нужное русло и извлекая информацию, которая не имеет никакого значения для говорящих, но важна для слушающего, управляясь с ситуацией с легкостью профессиональной ищейки. Может быть, он уже выяснил, что Брэнсома впервые не оказалось на привычном месте в вагоне рядом с этой парочкой, что вчера вечером он вел себя очень странно, что был слишком задумчив и выглядел болезненно и так далее.

Такая ситуация предлагала беглецу новую дилемму. Оставить все, как есть, в конце концов попасться или совершить внезапный прыжок в сторону и тем самым привлечь к себе ненужное внимание. Либо продолжать вести себя абсолютно нормально и, значит, позволить охотнику двигаться по колее, привычной для жертвы; покинуть наезженную колею, чтобы скрыться, но тем самым наверняка подставить себя под удар.

— Так, говоришь, невиновен, а? Зачем же тогда задал нам хлопот, заставляя тебя искать?

Или:

— Нам пришлось побегать за тобой. А от нас убегают только виновные. Значит, нам есть о чем поговорить.

Тут-то и начнется.

— Почему ты убил Арлен?

— Ну, хватит ходить вокруг да около. Рассказывай нам все, что знаешь об Арлен... Арлен...

Ему словно кирпич упал на голову.

А кто такая Арлен? Какая Арлен? Фамилия?

Поезд подкатил к его станции и остановился. Он машинально вышел, толком не соображая, что делает. Он настолько был озадачен, пытаясь вспомнить фамилию, что даже забыл посмотреть, следует ли за ним здоровяк.

«Но ведь должен же я знать эту женщину, коли сам убил ее? Может быть, у меня в мыслях и смятение, но не до такой же степени. Наверняка фамилия ее запала куда-то в тайник сознания и по каким-то причинам я не могу до нее докопаться. Двадцать лет — большой срок. Я понимаю, что старательно вычеркивал этот эпизод из моей памяти, делая вид, что на самом деле ничего не произошло, что мне просто приснилось все это в кошмарном сне. Но все же странно, что я не могу вспомнить фамилию. Арлен?..»

Поезд загудел и двинулся с места. И тут в поле зрения Брэнсома показалась фигура здоровяка. Проблема с фамилией тут же улетучилась. Брэнсом вышел из здания станции и спокойно зашагал по дороге. Позади намеренно неторопливо звучали шаги преследователя, отчего у Брэнсома холодели корни волос на затылке.

Он завернул за угол. Преследователь сделал то же самое. Брэнсом пересек улицу. И преследователь — тоже. Брэнсом зашагал по своей улице. Сзади шел здоровяк.

Проблемы множились. Вот и еще одна. Вопрос: знает здоровяк его адрес или как раз и преследует, чтобы узнать? Если знает, то Брэнсому остается лишь, набравшись мужества, войти в дом. Если не знает, то стоит ли снабжать его этой информацией?

Решившись, Брэнсом прошел мимо дома, отчаянно надеясь, что дети не увидят его и не бросятся к нему с воплями, тем самым раскрывая секрет, который ему так хотелось утаить. Ему и на мгновение не пришло в голову задуматься, почему его преследователь совершенно не прячется, выполняя свою работу. Если бы Брэнсом позволил себе задуматься, то сразу бы сообразил, что задачей здоровяка как раз и является доведение жертвы до панического состояния, когда она сама начинает выдавать себя.

Во время этой тактической уловки Брэнсом не встретил никого из знакомых. Но вот вдали, из-за угла, показался юный Джимми Линдстром. Брэнсом немедленно принял меры, чтобы избежать ненужной встречи, и свернул в боковую улицу. Тяжелые шаги преследователя не отставали.

В конце этой улицы под фонарем расположился полицейский. Увидев его, Брэнсом на мгновение замялся. Но до него тут же дошло, что в такой ситуации может помочь как раз дерзость.

Ускорив шаг, он подошел к полицейскому и сказал:

— Какой-то громила преследует меня уже чуть не полчаса. Мне это не нравится. Наверное, он охотится за моим бумажником.

— О ком вы, мистер? — спросил полицейский, оглядывая улицу.

Брэнсом обернулся. Улица была пуста.

— Он шел за мной вплоть до того угла. Я даже слышал, как он повернул вслед за мной.

Коп цыкнул зубом и предложил:

— Давайте вернемся.

Вместе с Брэнсомом он дошел до угла. Там никого не оказалось.