Алтарь страха - Страница 75

— Я не собираюсь становиться безработным бродягой. Когда придет время, я найду работу.

— Вот как? — Бейтс иронически поднял брови. — А как вы думаете, что скажет нормальный работодатель, когда вы войдете и спросите, не нужен ли им физик-вакуумщик?

— Моя квалификация не помешает мне мыть посуду, — возразил Хаперни. — И вообще, если вы не возражаете, я бы сам хотел заняться решением своих проблем. Это ведь свободная страна, не так ли?

— Именно об этом мы и печемся, — вмешался Ледлер.

Бейтс тяжело вздохнул и высказался:

— Если человек намерен внезапно сойти с ума, я не могу ему в этом препятствовать. Поэтому я принимаю ваше заявление и передаю дальше, в штаб-квартиру. Не сомневаюсь, что там на это дело посмотрят по-другому. Но если они решат, что вы заслуживаете расстрела на рассвете, то пусть сами этим и занимаются. — Он махнул рукой, отпуская посетителя. — Ладно, я позабочусь о том, чтобы ваше заявление пошло по инстанциям.

Хаперни удалился, а Ледлер сказал:

— Ты обратил внимание на выражение его лица, когда прозвучали слова о расстреле на рассвете? Конечно, он понимал, что ты шутишь, но тем не менее как-то напрягся. Возможно, он чем-то напуган.

— Показалось, — фыркнул Бейтс. — Я сам за ним наблюдал. Он выглядел вполне нормально со своим ослиным упрямством. Я думаю, что просто наконец Природа берет свое, пусть и с запозданием.

— В смысле?

— Он задержался в плане сексуального развития, а теперь Наконец созрел. Даже в сорок два года еще не поздно подумать об этом. Держу пари, что он сейчас мчится отсюда галопом, как возбужденный бычок. И будет носиться, пока не найдет себе подходящую подружку. Натрахается, угомонится и попросится назад на работу.

— Возможно, ты прав, — согласился Ледлер, — но деньгами я бы не рискнул, ставя на это. Инстинкт мне подсказывает, что Хаперни чем-то здорово встревожен. И было бы неплохо узнать чем.

— Ну, это не тот тип людей, которых легко встревожить, — заверил его Бейтс. — Его ничем не прошибешь. Все, что ему нужно, — это вдосталь накувыркаться. Но ведь в этом нет ничего незаконного, разве не так?

— А мне иногда кажется, что следовало бы и тут ввести свой закон, — загадочно сказал Ледлер. — Во всяком случае, когда на высококлассного специалиста вдруг нападает хандра, мы не можем с уверенностью утверждать, что все дело в том, что человеку настала пора размножаться. Наверняка причина лежит глубже и представляет собой нечто более опасное. И мы обязаны понять, в чем дело.

— И что же ты предлагаешь?

— Продолжать наблюдать за ним до тех пор, пока не убедимся, что он не собирается причинить нам неприятности. Пусть за ним последит пара агентов контрразведки. Правда, придется раскошелиться.

— Не из твоего же кармана?

— Нет.

— Ну так чего же ты переживаешь?

— Если ты со мной согласен, — сказал Ледлер, — тогда мне не из-за чего переживать.

Слухи о Хаперни расползлись по предприятию, лишь у немногих вызвав удивленные взгляды да краткие комментарии. Ричард Брэнсом, металлург из зеленого отдела, разговаривал об этом деле со своим коллегой, Арнольдом Бергом, в столовой. В будущем им обоим предстояло стать объектами таинственных событий, о которых, разумеется, в данный момент они и не подозревали.

— Эрни, ты слышал, что Хаперни отваливает?

— Да. Он сам мне сказал об этом несколько минут назад.

— Хм! Ему что, надоело окружение? Или кто-то предложил ему больше?

— Если верить его словам, — сказал Берг, — ему надоело жить по расписанию и он хочет свободы. Должно быть, в крови у него есть что-то цыганское.

— Странно, — протянул Брэнсом. — Он никогда не казался мне человеком непоседливым. Наоборот, своей неподвижностью напоминал мне каменную гору.

— Да, бродяжничество как-то совершенно не соответствует его характеру, — признал Берг. — Но ты же знаешь, как говорят: в тихом омуте черти водятся.

— Наверное, ты прав. Мне тоже временами надоедает эта рутина. Однако же не до такой степени, чтобы бросить хорошую работу.

— Так тебе надо заботиться о жене и двух детях, — сказал Берг. — А Хаперни предоставлен самому себе. И волен поступать, как ему заблагорассудится. И если ему взбрело в голову переключиться с научных изысканий на сбор мусора, то я могу лишь пожелать ему удачи. Кто-то же должен убирать наш мусор, дабы мы в нем не потонули! Ты когда-нибудь думал об этом?

— Мой ум занят явлениями более высокого порядка, — важно ответил Брэнсом.

— Но ему быстренько придется спуститься на землю, как только твой двор превратится к помойку, — не остался в долгу Берг.

Пропустив эти слова мимо ушей, Брэнсом сказал:

— Хаперни хоть и зануда, но далеко не тупица. Мыслит он медленно, но четко. И если он решил уйти, то по причинам гораздо более серьезным, нежели он счел возможным сообщить публично.

— Например?

— Не знаю. Могу только догадываться. Может быть, он получил где-нибудь официальную должность, и ему приказали держать рот на замке?

— Возможно. В этом изменчивом мире все возможно. В один прекрасный день я и сам могу исчезнуть и возродиться вновь в качестве стриптизера.

— Что? С таким-то брюхом?

— Это только добавит пикантности, — засмеялся Берг, любовно оглаживая свой живот.

— Впрочем, не в этом дело. — Брэнсом ненадолго замолчал. — Сейчас я думаю о том, что на нас в последнее время что-то многовато сваливается шишек.

— Что ж поделать, — вздохнул Берг. — Время от времени налогоплательщики поднимают вой по поводу дороговизны, и нас начинают прижимать.